Колымский тоннель - Страница 27

— Глуп же я, однако! Прости. Ну-ка, вы, староверы! Не оставить ли нам усталого героя-футурографа наедине с его усталостью? Вече кончилось…

Все поднялись на ноги, обменялись староверскими рукопожатиями, введенными в моду Светланой.

Скидан запер за гостями дверь. Светлана отключила связь, переключила терминал на музыку и, расстегивая халат, пошла к нему:

— Вас-с-ся… Побеседуем… Скорее… Но подольше…

2. Миражи Кампая

— А ты там не потерял форму, — похвалил Такэси, помогая Скидану подняться с ковра.

— Какая там форма, — Скидан массировал плечо. — Говорю тебе, так заехали обухом — неделю в лечебне валялся.

— Во-первых, не подставляйся. А во-вторых, учти, здесь тоже надо быть в форме: вчера медведя видели на свалке.

— Откуда там еда?

— Ну, люди ведь не механизмы. Кто-нибудь всегда перепутает окна мусоропровода. До полной переработки отходов мы с тобой не доживем, это точно. И дикий зверь на свалке — пока что норма. А росомаха может за собачкой и в город прийти, особенно к весне… Но главное — в ненаших краях тебе тренированность может очень даже потребоваться.

Они молча ополоснулись под душем, проплыли по одной норме в бассейне и стали одеваться.

— Надеюсь, ты не очень занят? — Такэси, как всегда, был предупредителен.

— Есть одно дело, — Скидан мельком похмурился, — но до вечера терпит.

Гигантский комплекс Министерства Спроса у Скидана хватало образованности сравнить лишь с пасекой, где между ульями устроены переходы, крытые сады и спортивные сооружения. Только, в отличие от пчел, все здесь не копошились, а мчались бегом по эскалаторам и движущимся дорожкам, хотя ни на чьем лице нельзя было увидеть признаков спешки. Бежали все, кто не сидел или не стоял.

Это был стиль Минспроса, нигде в Лабирии больше не привившийся — из-за резкой разницы в длине коридоров. Скидан теперь и сам пользовался поговоркой, которая родилась, вероятно, вне этих стен: "Бежит, как в Минспросе".

Можно было, конечно, и не бежать. Такэси во время оно сразу предупредил, что это не показуха, будто все страшно заняты, а простая спортивность и нежелание застоя в мышцах. Но Скидан сразу же побежал вместе со всеми. Только не из спортивности, а из нежелания выделяться.

Они взбежали на второй этаж по быстро ползущему вверх эскалатору, забежали в Совет по досугу и у строгих друзей Такэси узнали, что готовится демонстрация староверов: в поддержку проекта Розы Крис. Невозмутимые молодцы приглашали Такэси и уважаемого Скидана завтра вечером принять участие в митинге.

— Твоего АСа будет не хватать, — мрачно пошутил со Скиданом один из них.

— Хватит с меня, — был ответ, столь же выразительный. — Автомат Скидана больше не существует.

— С Розой Крис — нормально? — спросил Такэси.

— Не беспокойся, — утешили молодцы. — После вчерашнего вечевания рамочки досуга сильно захрустели. В таких условиях надо не о Розе думать, а о ее проекте. Наверно, после митинга — еще одно вечевание и…

— А вы не думали, — спросил Такэси, — какая судьба ждет рамки досуга вообще, в принципе?

— О-о, — молодцы переглянулись, — похоже, наш уважаемый Кампай затосковал по одиночному безделью. Месяца на три. Чтобы испытать на себе, крепки ли рамки досуга.

— Ладно, — Такэси увлек Скидана к двери, — послушаем, что скажут на митинге.

— Там тебя и загребут, — сказал Скидан уже на бегу.

— Выступающий на митинге преследованию не подлежит, — сообщил Такэси. — Равно как и выступающий с проектом. Участие в законотворчестве всегда похвально. Закон прогресса.

Они сбежали на нижний, подвальный этаж и довольно не скоро достигли конца длинного коридора, пробитого в скальной породе и потому наполненного душистым ветерком от усиленного кондиционирования. Последняя дверь направо задвинулась за ними.

— Осмотрись пока, — предложил Такэси и удалился куда-то за ширму.

Скидан прилежно огляделся и увидел себя в обстановке прочной старинности, старинной учености и ученой непостижимости. Самым новым здесь казался потрепанный, многократно разбиравшийся серийный терминал, который скромно блестел в дальнем углу над огромным столом ручной работы. Две тяжелые темные тумбы стола украшала виртуозная резьба в виде человеческих фигурок в растительном орнаменте. Все прочее, кроме исполинского книжного шкафа, представляло собой набор прессов, зажимов, струбцин, резаков и другого оборудования, потребного для загадочных операций с ветхими книгами и иной бумажной продукцией, которая изобиловала на обширном стеллаже у дальней стены и прикрывала собою следы какого-то электронного пиратства — кляксы олова и канифоли, ожоги от паяльника, огрызки проводов, какие-то приборы.

— Между прочим, — Такэси появился из-за ширмы, обнимая ворох тряпья, — этот антураж мне стоил нервов. "Хозяин Кампай, в вашей мастерской пахнет староверством!" Однако по поводу технических справочников им, как ты выражаешься, нечем крыть. В технике, видишь ли, уже не староверство, а преемственность. Когда дело касается законов природы, всякие социальные страхи отступают. Природа — превыше всего!.. Я тут ещё терминал совершенствую. А с какой целью — наше дело.

Он рассуждал и раскладывал на столе тряпье. Это были два широких темных плаща с капюшонами и несколько узких мешков, одни из которых имели завязки, другие — нет. Такэси отобрал четыре мешка с завязками, остальные бросил за ширму.

— Это — на ноги… Обрывают завязки иногда. Когда нервы не выдерживают. А пришивать — лень.